Поговорим про Восточное Средиземноморье. Его история изобилует резкими поворотами. Оставим за скобками доисторический период — останки древних орудий труда неандертальцев и руины городищ людей каменного века могут заинтересовать лишь увлечённых любителей, обладающих хорошим воображением. Мы же пойдём дальше. Эгейская цивилизация, потом — Древняя Греция, затем — Рим. Наконец, очередь дошла до византийцев, закрепивших за собой эти земли почти на тысячу лет. Но, как и всякая империя, Византия тоже переживала свои взлёты и падения: несколько веков восточное побережье Средиземного моря провело под знамёнами арабов, прибывших с Аравийского полуострова. В VII веке под их натиском пал Кипр, а IX веке — Крит и Сицилия. Лишь к концу X века Византия смогла вернуть своё доминирующее положение обратно. А спустя всего столетие началась эпоха крестовых походов, захлестнувших средиземноморские берега кровью. В XIII веке главными силами региона стали венецианцы и генуэзцы, два столетия провоевавшие друг с другом за господство над морскими торговыми путями. Большая часть сохранившихся до наших дней средиземноморских крепостей была отстроена именно в этот период. В XVI-XVII веках практически всё Восточное Средиземноморье было захвачено турками. Следующие изменения произошли лишь в XIX веке, когда Османская империя начала постепенно сдавать свои позиции, а потом и вовсе прекратила своё существование в 1922 году. Современность тоже не принесла на эти земли стабильности — территориальный передел продолжается и в наши дни (вспомним хотя бы раздел Кипра в 1974 году и затяжной конфликт в Югославии в 1991—2001 годах)...

Вся эта историческая чехарда, конечно, дико интересна, и копаться в её закоулках можно бесконечно, но вернёмся к тому с чего я начал своё сегодняшнее повествование — к очаровательным портовым городам Средиземного моря. На севере Крита расположены три представителя этой касты — Ираклион, Ретимнон и Ханья.

Ираклион

Ираклион стал первым городом, который встретил меня по прибытию на Крит. Именно сюда я прилетел ранним утром из Санкт-Петербурга, отсюда же уплыл на Миконос и Санторини, и сюда же вернулся спустя три дня, чтобы отправиться в путешествие по крупнейшему острову Греции.

Наше знакомство с Ираклионом произошло в предрассветном полумраке. В древней бухте тихо шелестели средиземноморские волны. Местные рыбаки неподвижно сидели на не успевшей остыть за ночь асфальтовой набережной. Неподалёку медленно маневрировал большой неуклюжий греческий паром.

Город ещё спал.

Сердце Ираклиона —  насквозь пропитанная запахом рыбы старая гавань, вход в которую прикрывает средневековый форт.

Первое укрепление на этом месте было построено арабами в IX веке. Форт был окружён рвом и назывался Хандак (по-арабски — «ров»).

В X веке город был взят византийцами. Они переименовали форт в Мегало Кастро (по-гречески — «большой замок»).

В начале XIII века Мегало Кастро вместе со всем Критом перешёл под власть венецианцев. И опять новые хозяева первым делом назвали форт на свой манер — Кандия. Вскоре это название на несколько веков закрепилось за всем островом.

С приходом венецианцев начался расцвет Крита. Немалую роль в этом сыграл захват Константинополя турками — Крит стал основным направлением эмиграции христиан павшей Византийской империи.

Но этот мир жутко непостоянен. В 1667 году началась осада Кандии турецкими войсками, продолжавшаяся 28 месяцев и закончившаяся капитуляцией венецианцев. Османам пришлось заплатить за взятие города 110 тысячами жизней своих солдат. Потери венецианцев составили около 30 тысяч человек.

Сразу после завоевания турки назвали город на свой манер — Хандакас.

Современное название город получил в XIX веке. Происходит оно от древнего минойского порта Ираклиона, упомянутого греческим историком и географом Страбоном. Хотя, на чистоту, сегодня никто точно не знает, где именно находился тот самый старый Ираклион.

Для тех кто сомневается, какой период занимает доминирующее место в истории города, на стене форта находится барельеф-подсказка — крылатый лев святого Марка.

Прямо напротив форта ночует скоростной паром «Flyingcat 4», соединяющий Крит с Санторини и Миконосом. Именно на нём я и передвигался между греческими островами.

Рядом с гаванью находится старый город Ираклиона, окружённый массивной крепостной стеной. Ничего особо интересного я там не нашёл.

В целом Ираклион очень похож на Афины - неширокие душные улицы, тонущие в городском трафике, и бесконечные магазины, оккупировавшие все первые этажи зданий. Шум, гам, духота и толпы туристов прилагаются. Есть что-то от Европы, но по большей части — настоящая Турция.

Ретимнон

Ретимнон (или Ретимно — я так и не понял, как на самом деле правильно называть этот город по-русски) находится ровно посередине между Ираклионом и Ханьей.

В античные времена на холме располагался древний акрополь. Позже на его руинах венецианцами была построена большая крепость.

Море, пляж, широкий бульвар с множеством ресторанов, городские кварталы, горы.

Центр города выглядит намного интереснее Ираклиона.

Есть за что зацепится, есть что поразглядывать.

Сувенирные лавки. Всё продаваемое здесь барахло — исключительно китайского происхождения. Чтобы найти что-нибудь интересное — надо очень постараться.

В утренние часы, пока беспечные туристы ещё спят в своих душных гостиницах, — город очарователен. Всё что нужно для счастья — старые обшарпанные домики с узкими закоулками, тёплое море под боком, горы на горизонте, средневековая гавань, грозная крепость — всё есть в наличии.

Крепость, как можно догадаться, — наследие венецианцев.

Укрепление спешно возводилось в конце XVI века — венецианцы прекрасно понимали, что после взятия Кипра в 1571 году турки устремят свои взгляды дальше на запад, и следующим на их пути станет Крит.

Как в воду глядели. Крепость пала в 1646 году.

Небольшая часть крепости восстановлена.

Но большинство строений — а это были дома турецких жителей — были методично уничтожены в течение XX века.

Вообще, греки в течение последних ста лет варварски уничтожали всё что так или иначе напоминало им об османском периоде. Но разобрать старые дома — дело нехитрое, а вот выветрить турецкий дух, пропитывавший все сферы жизни в течение нескольких столетий, —  задача намного более сложная. Память же ведь так просто не сотрёшь. Можно с лёгкостью разобрать старые минареты и сравнять с землёй прежние турецкие улицы, а всё равно жилые кварталы в центре Афин практически неотличимы от жилых кварталов в центре Стамбула и по архитектуре и по духу.

Как бы там ни было, в наши дни территория крепости являет собой большое пустынное поле с хаотично раскиданными грудами камней.

Ханья

Ираклион и Ретимнон, конечно, хороши. Но, если выбирать среди критских портов, моё сердце принадлежит Ханье. Этот город дополняет мой секретный список городов, в которых я согласен поселиться в старости (в него так же входят Лагуш, Нафплио и Кирения).

В Ханью я прибыл на закате, за пару часов до обратного вылета в Россию. До этого я немного заплутал на горных дорогах Крита, где меня почти насильно напоили местным вином, после которого поездка за рулём по извилистому серпантину стала намного веселее. Потом я ещё потратил полтора часа на поиски пляжа — после вина мне пришло озарение, что в свой шестой приезд на Средиземное море пора бы в нём хотя бы раз искупаться... В итоге, пока я добрался до города, — нужно было уже ехать к самолёту. Тогда мне ещё не было известно, что мой рейс будет задержан на пять часов, которые можно было бы смело посвятить вечерней прогулке по городу.

Про Ханью я не знал ровным счётом вообще ничего. Ну кроме того что в где-то неподалёку должен находиться аэропорт, откуда мне вскоре предстояло улететь обратно домой.

Внезапно Ханья оказалась самым очаровательным городом Крита — я бы с радостью провёл здесь пару-тройку дней.

Вернусь сюда когда-нибудь.

Не переключайтесь!