Рядом с моим домом в Пушкине расположено семь парков, из которых минимум четыре являются бывшими императорскими резиденциями. Самые красивые и известные из них — Екатерининский, Александровский и Павловский. Раньше, когда я только сюда переехал года четыре назад, бывал в каждом из этих парков с завидным постоянством. В последнее время почему-то выбираюсь погулять очень и очень редко — либо нахожусь в каком-нибудь путешествии, либо пропадаю в офисе до поздней ночи. Естественно, на неожиданное предложение моего старого друга съездить погулять в Павловск я, не раздумывая, ответил положительно...
Самое красивое место Павловского парка — Старая Сильвия. Silva, в переводе с латыни, — «лес». В XVIII веке было очень модно этим словом называть различные районы парков в Европе. Российские императоры, естественно, от европейских модных трендов не отставали. К примеру, Сильвия есть так же в Гатчине, ещё одном императорском парке, расположенном под Петербургом.
Шёл снег. Скульптуры Старой Сильвии были укутаны мягким снежным покрывалом, оголяя лишь некоторые свои части.
Я всегда с интересом разглядываю новые мелочи у казалось бы знакомых с детства вещей. Какая-то совсем не комическая маска у Талии, музы комедии.
И какое-то очень задумчивое выражение лица у Терпсихоры, музы танцев.
Урания, муза астрономии, украшенная полосами, словно военной маскировкой.
Дискобол. Интересно, чему он так ужасается?
Аполлон бельведерский, со странной анатомией, абсолютно далёкой от идеала мужской красоты.
Красивые ветки старого дерева.
Павловск — мой любимый из петербургских парков.
Помню, как я любил ездить сюда в далёком детстве. Это сейчас я живу в пяти минутах езды от входа в парк. А раньше — дорога была целым приключением. Сначала нужно было уговорить бабушку, чтобы она съездила со мной. Потом мы ехали на метро до Витебского вокзала. Там пересаживались на электричку, которая за сорок минут доставляла нас ко входу в парк. Тогда я думал, что вход, расположенный у вокзала, — является центральным. Это потом оказалось, что главный вход находится совсем с другой стороны, у дворца.
Именно в Павловске много-много лет назад я пытался делать свои первые фотографии то ли на Смену, то ли на ФЭД. Сейчас уже и не вспомнить. После возвращения мы с бабушкой закрывались в тёмной кладовке. Плёнка из фотоаппарата вынималась и наматывалась на специальную катушку, в которую заливались различные химические растворы. Сначала проявитель. Потом нужно все промыть. Затем закрепитель. И снова промыть. Потом плёнка, словно закрученный на бигуди локон волос, спиралью сушилась в ванной комнате, пристёгнутая прищепкой.
После этого снова нужно было прятаться от света в кладовке. Здесь начиналось самое интересное — печать получившихся фотографий. Увеличитель, ванночки с растворами, тусклый красный фонарь... Немного магии, и на белых листах начинают проявляться чёрные силуэты получившихся фотографий. Волшебное чувство!
Эх, какое было время! Романтика! Не то что сейчас — щёлк, и всё готово.
Кстати, я очень давно планирую подготовить серию репортажей про императорские парки в окрестностях Санкт-Петербурга. Красиво, и думаю, многим будет интересно. Только вот никак руки не доходят...
Не переключайтесь!
P.S.: Ну а вот так наша прогулка выглядела со стороны. Спасибо за фото Марии Медведевой!
Как блинчики печёте!!! Этот с пылу-жару!!! И не подгорелый...:-))))
Тоже люблю детали фотографировать...
Спасибо, Владимир, за изумительную экскурсию по зимнему Павловскому парку. И добрые детские воспоминания. Вы правы — фотодело это целое таинство. Сказочное таинство. У меня первым фотоаппаратом был отцов «Любитель-2». Но к нему трудно было найти увеличитель. Поэтому его довольно быстро сменила «Смена-8М». А ей на смену уже пришел «ФЭД-3»
Я давно думаю прикупить какой-нибудь старый плёночный Canon и снова попробовать снимать на плёнку. Жаль только, что от старого увеличителя и прочих фото-причиндалов, необходимых для домашней печати фотографий давно не осталось и следа...