Как я уже рассказывал в отчёте о Петровском, эти земли принадлежали прадеду Александра Сергеевича Пушкина по материнской линии — Арапу Петра Великого. После его смерти село Михайловское досталось по раздельному акту его сыну Осипу Абрамовичу, который основал там усадьбу и разбил вокруг неё парк. В дальнейшем усадьба перешла по наследству матери Пушинка — Надежде Осиповне. Михайловское считается местом духовного становления Александра Сергеевича Пушкина — поэт жил и творил в этих местах в течение нескольких лет.
Именно здесь были написаны центральные главы романа «Евгений Онегин», драма «Борис Годунов», поэма «Граф Нулин», а так же множество лирических стихотворений, которые по праву считаются шедеврами мирового литературного наследия.
Приезжая в Михайловское сразу охватывает непередаваемый душевный трепет, какое-то странное и передаваемое чувство. Есть что-то притягивающее в этих местах — возникает желание приезжать сюда ещё и ещё — просто чтобы прогуляться по аллеям парка. Время здесь остановилось и, хотя все здания восстановлены после многих разрушений, всё выглядит так же как при жизни Пушкина.
Поэт впервые посетил Михайловское ещё в юности и сразу был очарован красотой этих мест. Здесь же прошли годы его ссылки в 1824—1826 годах. После ссылки Пушкин ещё трижды приезжал в Михайловское, в последний раз — всего за год до трагической гибели — в 1836 году.
Всё здесь — каждый куст, каждая тропинка — кажется, пропитаны Пушкинским духом.
Пруд «под сенью ив густых»... Справа от пруда — каменное здание льнохранилища, построенное сыном Пушкина Григорием Александровичем.
Памятник Пушкину. Мягко говоря — очень оригинальный взгляд скульптора.
Остров уединения.
Беседка.
Фруктовый сад.
В 1825 году в соседнем с Михайловским Тригорском гостила Анна Керн. Как раз тогда и произошла их встреча с Пушкиным, после которой родились известные всем строки «Я помню чудное мгновенье...».
Позже в своих мемуарах она писала:
«Приехавши в Михайловское, мы не вошли в дом, а пошли прямо в старый, запущенный сад, с длинными алеями старых дерев, корни которых, сплетаясь, вились по дорожкам, что заставляло меня спотыкаться, а моего спутника — вздрагивать. Тетушка, приехавши туда вслед за нами, сказала: „Mon cher Pouchkine, faites les honneurs de votre jardin a madame“. Он быстро подал мне руку и побежал скоро, скоро, как ученик, неожиданно получивший позволение прогуляться. Подробностей разговора нашего не помню; он вспоминал нашу первую встречу у Олениных, выражался о ней увлекательно, восторженно и в конце разговора сказал: „Vous aviez un air si virginal; n'est ce pas, que vous aviez sur vous quelque chose, comme une croix“. На другой день я должна была уехать в Ригу вместе с сестрою — Анной Николаевной Вульф. Он пришел утром и на прощание принес мне экземпляр II главы „Онегина“, в неразрезанных листках, между которыми я нашла вчетверо сложенный лист бумаги со стихами:
Я помню чудное мгновенье...
Когда я собиралась спрятать в шкатулку поэтический подарок, он долго на меня смотрел, потом судорожно выхватил и не хотел возвращать; насилу выпросила я их опять; что у него мелькнуло тогда в голове — не знаю.»
Аллея Керн.
Граница усадебного парка.
Древний крест на Поклонной горе.
Рядом с крестом находится часовня Михаила Архангела.
Еловая аллея ведущая от часовни к усадьбе. По сторонам частично сохранились деревья, посаженные ещё дедом Пушкина — Осипом Абрамовичем Ганнибалом при обустройстве парка в 1780-х годах.
Вид из-под еловых ветвей на здание усадьбы.
Древний курган.
Зелёная скамья.
Грот.
Чёрный Ганнибалов пруд, окружённый вековыми елями.
Пушечка, использовавшаяся по праздникам для забавы.
Маленькое одноэтажное здание слева от господского дома — домик няни. Здесь, в светёлке, в летнее время жила няня поэта — Арина Родионовна. Именно здесь во время ссылки долгими зимними вечерами поэт слушал и записывал нянины сказки... Последний раз Пушкин виделся с Ариной Родионовной в 1827 году в Михайловском, за 9 месяцев до ее смерти.
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Здание усадьбы.
Вид от усадьбы на извилистое русло реки Сороти.
Различные хозяйственные постройки.
Михайловский пейзаж. Задевает за душу не меньше Изборских мотивов. Чувствую, что я всё сильнее влюбляюсь в Псковскую природу...
Старая ветряная мельница.
Озеро Кучане. На противоположном берегу — беседка-грот в Петровском.
...Вновь я посетил
Тот уголок земли, где я провел
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор — и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я — но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И, кажется, вечор еще бродил
Я в этих рощах.
Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет — уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
Вот холм лесистый, над которым часто
Я сиживал недвижим — и глядел
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны...
Меж нив златых и пажитей зеленых
Оно синея стелется широко;
Через его неведомые воды
Плывет рыбак и тянет за собой
Убогой невод. По брегам отлогим
Рассеяны деревни — там за ними
Скривилась мельница, насилу крылья
Ворочая при ветре...
На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят — одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко,- здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал. По той дороге
Теперь поехал я, и пред собою
Увидел их опять. Они всё те же,
Всё тот же их, знакомый уху шорох —
Но около корней их устарелых
(Где некогда всё было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась,
Зеленая семья; кусты теснятся
Под сенью их как дети. А вдали
Стоит один угрюмый их товарищ
Как старый холостяк, и вкруг него
По-прежнему всё пусто.
Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст,
Когда перерастешь моих знакомцев
И старую главу их заслонишь
От глаз прохожего. Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум, когда,
С приятельской беседы возвращаясь,
Веселых и приятных мыслей полон,
Пройдет он мимо вас во мраке ночи
И обо мне вспомянет.
Холм лесистый.
Дорога изрытая дождями.
Три сосны.
Граница владений дедовских.
Городище Савкина горка
Недалеко от Михайловского, в излучине Сороти возвышается древнее городище Савкино. Городище имеет строгую геометрическую форму и крутые скаты, что говорит о его искуственном происхождении. В древние времена Савкино являлось одним из важных звеньев системы укреплений на границах Руси.
Ещё в начале XX века на городище стояла старинная деревянная полуразрушенная часовня, рядом с которой находился «Савкин камень», с крестом, стоявшим на древней братской могиле русских войнов. Полустёршаяся надпись на старославянском языке гласит: «Лета 7021 постави крест Сава поп». 7021 год по нашему летосчислению — это 1513 год.
Проведённые археологические раскопки показали, что городище было основано ещё в IX веке и существовало здесь до XVI века, пока не было разрушено войсками Стефана Батория во время Ливонской войны.
Савкина Горка являлась одним из любимых мест Пушкина в Михайловском. Городище привлекало его своей уединенностью и красотой пейзажа, открывающегося с его вершины — отсюда прекрасно видно и пойменные луга реки Сороти, и озеро Кучане, с расположенными на его берегах усадьбы Петровское и Михайловское.
В 1831 Пушкин намеревался приобрести Савкино, в своём письме к Осиповой-Вульф он писал:
«Я просил бы Вас, как добрую соседку и дорогого друга сообщить мне, не могу ли я приобрести Савкино, и на каких условиях. Я бы выстроил себе там хижину, поставил бы свои книги и проводил бы подле добрых старых друзей несколько месяцев в году… меня этот проект приводит в восхищение и я постоянно к нему возвращаюсь…»
Не переключайтесь!
Продолжение: Тригорское