Поздним вечером накануне мы всей нашей опенлошной бандой сидели в гостиничном лобби, пили монастырский квас, по вкусу больше напоминавший дешёвое пиво, и думали как нам успеть посетить все заявленные организаторами на предстоящий день достопримечательности. Пазл никак не складывался — точки находились слишком далеко друг от друга, и даже просто объехать их все до заката солнца казалось невозможным, не говоря уже о том, что каждую из них нужно было осмотреть и сфотографировать. Дополнительную сумятицу вносил тот факт, что почти все дороги, по которым нам предстояло перемещаться, представляли из себя обычные грунтовки, а те немногие, которые были асфальтовыми, — ремонтировались.

После долгих размышлений мы решили разделить все точки на две части: одному экипажу предстояло ехать в глухомань на границу Ленинградской и Вологодской областей, нежно прозванную составителями нашего маршрута «ебенями», вторая команда оставалась изучать достопримечательности в окрестностях Тихвина. Я, как руководитель одного из экипажей, с боем выбил нам длинный, но в то же время более интересный маршрут, и довольный собой ушёл спать.

Изначально мы планировали проснуться в семь, но пока допивали квас и спорили о том, кто куда едет, решили перенести время подъёма на восемь. Дима Рогачёв, ушедший спать раньше, об этом не знал, поэтому ровно в половине восьмого утра я подскочил от его зычного крика: «Ну что, мы едем или нет?»

Михеево (посёлок Совхозный)

Первой посещённой нами в этот день точкой стала часовня Пантелеймона Целителя в старой деревне Михеево (ныне она является частью посёлка Совхозный). Датой её постройки считается 1885 год. На момент возведения часовни деревня Михеево насчитывала 11 дворов, 29 жителей, 2 постоялых двора и 1 лавку.

Конец XIX века — самый расцвет эклектики, но Михеево далека от имперской моды — здесь сохраняются традиции русского деревянного зодчества, эдакая народная архитектурная школа, находящаяся вне пространства и времени. Местная часовня относится к уникальному ярусному типу: если церкви, построенные в подобном стиле, нередко встречаются на севере России, то ярусных часовен — буквально раз, два и обчёлся.

Своими пропорциями часовня Пантелеймона Целителя чем-то напоминает скандинавские ставкирки. На типичном четверике клети устроены два невысоких рубленных восьмерика, на верхнем из которых стоит ещё один четверик, увенчанный главкой.

Часовня со всех сторон окружена открытой галереей. Её крышу поддерживают четырнадцать деревянных колонн. Когда-то они были украшены искусной резьбой. Сейчас вместо них стоят обычные брусья.

Раньше цветовое оформление часовни было иным, до недавнего времени она являлась отличным примером того, как в деревнях подходили в выбору цвета для различных элементов сакральной архитектуры. Вообще традиция окраски деревенских культовых сооружений берёт своё начало из городской архитектуры и появилась в сельской местности достаточно поздно — лишь во второй половине XIX века, хотя отдельные часовни на Русском Севере окрашивались уже в XVII столетии.

Основной цвет часовни в Михеево — сакральный красный, символизирующий мир небесный. Им окрашен верх часовни. Нижний ярус окрашен в зелёный цвет. Он символизирует мир земной. Раньше галерея тоже была зелёной. Единственным элементом нижнего яруса, окрашенным в красный цвет, была дверь, олицетворяющая вход в мир небесный.

Вот так выглядела часовня в 2008 году.

Часовня Пантелеймона Целителя в Михеево. 2008 годАвтор: Василий Шелёмин. Источник: Народный каталог православной архитектуры

Сейчас оригинальное цветовое решение, к сожалению, искажено.

Было бы невежественным посмотреть святыню только снаружи, поэтому я отправился по деревне в поисках ключей. После недолгих расспросов местных жителей была найдена хранительница — Нина Ивановна, которая любезно согласилась показать нам часовню изнутри.

По её словам, хотя датой постройки святыни принято считать 1885 год, часовня на этом месте располагалась ещё в XVII веке.

Традиционно в России было принято рубить храмы одним топором. Часовня в Михеево — не исключение.

Всё здесь содержится на личные средства хранительницы и на редкие пожертвования местных жителей. Совсем недавно удалось найти небольшую сумму и сделать новый фундамент — нижние венцы, на которых стояло здание, начали гнить. Собранной суммы хватило на установку нового свайного фундамента.

Теперь Нина Ивановна пытается собрать денег на ремонт прохудившейся крыши.

Кроме капитального ремонта приходится время от времени закрашивать появляющиеся на стенах часовни матерные надписи. Нина Иванова с горечью рассказывает, что раньше молодёжь себе такого богохульства не позволяла.

Батюшка приезжает в Михеево раз в год — 9 августа, в день памяти Святого Пантелеймона.

Все иконы из часовни приходится прятать. Оставлять ничего нельзя — украдут.

Согласно преданию, главную святыню — икону Святого Пантелеймона — иконописец привёз в деревню собственноручно, сказав, что она будет исцелять и людей, и скот.

В конце XIX — начале XX века к часовне постоянно приходили люди из соседних деревень. Говорят, что поклониться иконе Святого Пантелеймона и попросить у неё исцеления от различных недугов приезжали даже жители Тихвина и Санкт-Петербурга.

В советские времена часовню неоднократно пытались закрыть и снести. По легенде, когда председатель деревни собирался её разрушить, его корову убило молнией. В 1960-х годах из часовни были вывезены практически все иконы и предметы культа, например уникальная деревянная скульптура Иисуса Христа, закутанная в специально сшитую для неё одежду.

В правом дальнем углу стоит старый каменный крест. Считается, что ему, по меньшей мере, — триста лет.

Давным давно такие кресты были очень почитаемы. Некоторые из них укутывались в специально вышитые для них одежды и покрывались полотенцами.

Подборовье

Дороги востока Ленинградской области, за исключением нескольких межрегиональных трасс, — сплошь грунтовые. Их песчаные ниточки тянутся от асфальта ко всем жилым посёлкам и деревням. Там где обжитые земли заканчиваются, начинаются дремучие леса и непроходимые болота. Туда обычным машинам путь заказан, это — мир подготовленных вездеходов.

Для решения всех текущих экспедиционных вопросов у нас существует закрытый рабочий чат в телеграме. Там с самого утра за нашим экипажем закрепляется шуточное название — Фирменный поезд «Ебенёвский»:
— Фирменный поезд «Ебенёвский» сделал техническую остановку на полустанке «Озеро Село»!
— Это озеро сельского типа или его посадили?

Посёлок Подборовье. Здесь расположена церковь Иоанна Кронштадтского. Храм был построен в 1995 году, то есть это — типичный новострой, но выглядит он на удивление гармонично. Прямо красота!

Подборовье — один из посёлков, связанных с Дорогой жизни. Наверное, каждый петербуржец знает про то куда она вела и где заканчивалась, а вот где была самая дальняя от Ленинграда её точка — ответят лишь единицы.

В представлении большинства людей, Дорога жизни — ледовая трасса, связывавшая в зимние месяцы 1941–1943 годов осаждённый Ленинград с Большой землёй, неоккупированной частью СССР. Эта зимняя переправа длиной в 30 километров имела официальное название — «Военно-автомобильная дорога № 101» — и действовала две первых блокадных зимы.

Но если посмотреть шире, то под Дорогой жизни следует понимать целую сеть сухопутных, водных и ледовых путей, по которым было организовано снабжение города во время блокады, а так же производилась эвакуация его жителей. Это был сложный, состоявший из разных звеньев инженерный механизм, в конце осени 1941 года растянувшийся более чем на 350 километров от Ржевского коридора, что на западной окраине Санкт-Петербурга, до двух небольших железнодорожных станций — Подборовье и Заборье.

В ночь на 9 ноября 1941 года войска вермахта захватили Тихвин, перерезав последнюю железную дорогу, ведущую к базам снабжения, располагавшимся на восточном берегу Ладожского озера. 20 ноября суточная норма выдачи хлеба для жителей Ленинграда была уменьшена до минимума — 125 грамм. 24 ноября вышло постановление о начале строительства зимней автомобильной трассы в обход занятых врагом территорий. Длина дороги, начинавшейся на станциях Подборовье и Заборье и ведущей в Кобону, составила 308 километров. Трасса получила название «Военно-автомобильная дорога № 102».

Сухие сводки того времени дают очень скудное представление о масштабе проделанной работы. Но вы попробуйте представить: конец ноября, земля уже покрыта ледяной коркой, а люди упорно вгрызаются в мёрзлый грунт, рубят вековые деревья, выкорчёвывают пни, оттаскивают в сторону огромные валуны и прокладывают гати через топкие непромёрзшие болота. Это был нечеловеческий труд. На строительство дороги тогда вышло всё трудоспособное население — старики, женщины и дети без всякой механизации, вручную, прокладывали трассу плечом к плечу с советскими воинами. Меньше чем через две недели после начала работ — 6 декабря 1941 года — на дорогу вышла первая автоколонна с продовольствием и боеприпасами для осаждённого Ленинграда. Достигнуть Кобоны водителям удалось лишь через четырнадцать дней.

За сутки машины проходили не более сорока километров. На заболоченных участках и берегах рек дежурили тягачи, которые вытаскивали завязшие грузовики. Техники не хватало, и солдатам приходилось выталкивать машины вручную.

Эта дорога действовала всего месяц. Ежедневно по ней доставлялось до 500 тонн грузов. Трасса была не в состоянии прокормить осаждённый Ленинград, но она поддержала город в самые страшные блокадные дни 1941-го года. 9 декабря советские войска освободили Тихвин, а к 24 декабря удалось полностью очистить от противника железную дорогу Тихвин — Волхов, которая вновь стала использоваться для связи Ленинграда с Большой землёй. 25 декабря суточная норма выдачи хлеба для жителей города была увеличена до 200 грамм.

Рядом со станцией Подборовье стоит памятник ЗИС-5, легендарной «трёхтонке». Именно такие машины использовались для перевозки людей и грузов на Военно-автомобильной дороге № 102.

Заборье

От Подборовья до Заборья — всего 10 километров по железной дороге. Здесь установлен ещё один монумент. К сожалению, я не знал об этом месте, поэтому мы проскочили мимо.

Следующие две фотографии монумента любезно предоставлены мне проектом «Книга Памяти Великой Войны».

Автор: Ольга Исаева. Источник: проект «Книга Памяти Великой Войны»

На стеле установлена мраморная доска с изображением полного маршрута Дороги жизни в конце 1941 года.

Автор: Ольга Исаева. Источник: проект «Книга Памяти Великой Войны»

Лидь

Из Заборья по вязкой песчаной дороге можно попасть в маленькую деревеньку Лидь, раскинувшуюся по обоим берегам одноимённой реки. Именно здесь когда-то проходил первый участок той самой Дороги жизни. Посмотрите на схему выше, там есть посёлок Великий Двор. Во времена войны в нём располагался административный центр местного сельсовета.

В наши дни в Великом Дворе никто не живёт. От него до деревни Лидь — всего несколько сотен метров.

Здесь в 1941 году сходились две ветки Дороги Жизни — из Заборья и Подборовья, дальше один рукав трассы уходил на Лахту, другой — на Никульское.

Местные жители называют Лидь по разному: Скверы, Большой Двор, Подол, Миково — всё это старые названия деревень из того же куста.

Сейчас здесь постоянно проживает 16 человек. Летом, конечно, приезжает немало дачников из Тихвина и Санкт-Петербурга.

На правом берегу реки стоит деревянная церковь Николая Чудотворца 1864 года постройки.

В советские времена в храме традиционно был устроен сельский клуб с кинотеатром. Тогда же церковь лишилась своей колокольни.

Главная изюминка храма — обращённый к руслу реки портик с деревянными колоннами. Вероятно, это — единственный образец подобной архитектуры на всём северо-западе России.

Церковь Николая Чудотворца был первым храмом на пути следования по Дороге Жизни из Подборовья и Заборья. Символично, что кафедральным собором Ленинграда, куда вела трасса, в 1941 году тоже был храм святителя Николая — Никольский морской собор.

В наши дни храм постепенно возрождается. В декабре 2016 года здесь была проведена первая после многолетнего перерыва церковная служба. За несколько дней до этого один из местных жителей передал храму старую икону, использовавшуюся в его доме много лет в качестве обеденного стола. Из дневника протоиерея Геннадия Беловолова:

В то время, когда шли полным ходом работы, в храм зашел мужик, местный житель по имени Славик Маколдин, и прямо с порога спросил: «Храм что ли восстанавливаете?! А у меня икона есть из этого храма...»

Это заявление заставило всех остановить работы и обратить взоры на гостя. Вячеслав Иванович (один из прихожан, занимающихся восстановлением храма — Прим. автора) тут же взял ситуацию под контроль и поставил вопрос ребром:
— Какая икона? Где она?
— Да у меня дома, где же еще?! Мы на ней едим...
— Как едите?
— Так она у нас заместо стола.

Вячеслав Иванович тут же отправился со Славиком к нему домой. Дом оказался неподалеку от храма, буквально, первый с правой стороны. Внутри была полная беднота, мебели никакой, маленькая кухонька, на которой и стоял тот самый стол, на котором лежала гора грязной посуды. Хозяин сдвинул её на край и поднял угол клеёнки. Под нею оказалась икона, лицевой стороной вверх, большая, почти метр тридцать в длину, вся черная, так что невозможно было рассмотреть, кто же на ней изображен. Вячеслав Иванович для проверки заглянул под стол. Никаких сомнений: шпонки с тыльной стороны, ласточкин хвост — всё на месте, настоящий старинный образ.

«Эта икона у нас дома давно. Я и не помню, сколько. Сколько себя помню, столько икона эта у нас была. Наверное ещё дед её приколотил на четыре ножки. Вот так вот и едим на ней».

Вячеслав Иванович тут же хотел было демонтировать икону, но его тезка Славик резонно возразил:
— А на чем мы есть будем?
— Всё понял! Я тебя услышал. Завтра жди меня со столешницей, а в обмен отдаешь икону. Договорились?

На другой день он действительно привез Славику новую струганную столешницу, которую тут же обменял на икону. Так совершилось обретение иконы из храма, открывавшего в годы войны знаменитую Дорогу жизни, обретение внешне весьма прозаическое, но духовно весьма чудесное. Раньше иконы являлись на небе (как, например, Тихвинская), на воде (как, например, Иверская), на деревьях (Толская), ну а теперь вот как-то так...

Лиственка

Самая дальняя точка, до которой нам предстоит сегодня добраться, — церковь Рождества Пресвятой Богородицы в деревне Лиственка. То тут, то там на дороге валяются огромные брёвна, выпадающие с без конца снующих туда-сюда лесовозов. Пыльная грунтовка идёт прямо по берегу озера Песочень. Местные жители называют его иначе — Золотые Пески.

Пока я рулю, остальные члены моего экипажа без остановки постят свежие фотографии из нашего путешествия в свои социальные сети. Помогает им в этом телеком-партнёр проекта — МТС, обеспечивающий нас стабильным интернетом практически на всём пути следования.

Деревня Лиственка находится на самом краю Ленинградской области. До Вологодчины отсюда — менее десяти километров.

Это — настоящий медвежий угол. И хотя здесь официально прописано 18 человек, зимовать никто не остаётся, все уезжают — кто в Тихвин, кто в Пикалёво, кто в Санкт-Петербург.

Магазинов в Лиственке давно нет. Содержать их просто нерентабельно. Необходимые продукты раз в неделю привозят живущим здесь старикам дети и внуки. Ближайший магазин находится в Заборье.

Зато Лиственка может похватать синим-синим небом, душистыми лугами и необычайной тишиной, нарушаемой лишь гудением слепней, оводов и прочих кровососущих гадов. Иногда в деревню заходят медведи и волки.

Церковь Рождества Пресвятой Богородицы находится в стороне от домов и не видна с дороги. Сначала мы пытаемся пройти к ней, используя Яндекс.Карты. Мы ещё не знаем, что местоположение храма указано на них неверно. Ровно через пять минут я заведу свою команду по заросшей лесной дороге в непроходимую чащу, где мы не найдём ничего кроме жгучей крапивы, вымахавшей почти на высоту человеческого роста.

Спасают нас карты от Maps.me — на них не только указаны правильные координаты храма, но даже отмечена ведущая к нему через поле старая дорога.

Церковь Рождества Пресвятой Богородицы — один из древнейших памятников деревянного зодчества Ленинградской области.

Последний раз храм перестраивался в 1720 году, но внутри на нижнем тябле иконостаса можно обнаружить надпись: « …лета 7108 [1599] году сентября в восьмой день постави сию церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы раб Божий крестьянин Данилы Патрикеева сына Клобакина Ефтефей Тимофеев сын з братиею… »

По легенде этот храм тоже был срублен одним топором за один день.

Благодаря каскадной крыше церковь смотрится легко и изящно.

Чувствуется, что этот храм — очень древний.

В церкви Рождества Пресвятой Богородицы прекрасно всё — выверенные пропорции, искусная резьба, заросшие мхом крыша и крест. Уровень сохранности всех деталей — удивителен.

В эту церковь можно влюбиться хотя бы за пиксельные узоры, которыми украшены элементы декора.

Честно, это — один из красивейших деревянных храмов, которые я видел.

Церковь традиционно закрыта на замок (да, это вам не Заонежье, где старинные деревянные храмы обычно не запирают).

Баба Шура, хранительница ключей, нехотя открывает нам храм:
— Настоятель не очень любит незваных гостей, ругать потом меня будет. Вы лучше в гости заходите, я вас чаем напою, а то как же вы голодные дальше поедете?..

К незнакомцам, интересующимся храмом, здесь относятся с некоторой настороженностью — замки на церкви постоянно взламывают. Совсем недавно, например, украли расписную дверь, которая вела в алтарную часть. Дверь была установлена в те же годы, что и иконостас, то есть ей было больше четырёхсот лет.

Баба Шура вздыхает:
— Вот кто-то отколол кусок колонны. Кому это надо было? Раньше, когда я была маленькой, церковь не закрыта была. Мы бегали вовнутрь, но не хулиганили...

Да, как бы ни было мерзко и печально, но разворованные церкви — одна из характерных черт наших дней. Из храмов воруют иконы, выламывают древние иконостасы, выносят предметы культа. За последние несколько лет я слышал десятки подобных историй в самых разных частях нашей страны, и везде — одно и то же.

Время от времени в церкви Рождества Пресвятой Богородицы проводятся службы. Для этого из села Сомино сюда приезжает протоирей Геннадий (тот самый, дневник которого я цитировал чуть выше) — удивительный человек, о котором я подробнее расскажу в одной из своих следующих статей.

Рядом с храмом расположено старое кладбище.

Здесь похоронены целые семьи, несколько поколений. Откуда на старых металлических крестах появились новые таблички — никто не знает. С местными жителями никто их установку не согласовывал, кто их поставил — неизвестно.

Некоторые захоронения выглядят необычайно монументально.

Другие — явно находятся в забвении.

Похоже на срез современной России...

Не переключайтесь!

Продолжение: Сомино или История о том, когда не место красит человека, а наоборот

* * *

Авторы проекта «Открывая Ленобласть»: газета Metro и Сообщество питерских блогеров
При поддержке Администрации Ленинградской области и Дорожного радио
Генеральный партнёр: Сбербанк
Инновационные партнёры: Технопарк «Политехнический» и Motionpix 
Телеком-партнёр: компания МТС
Официальные партнёры: Петровский автоцентр, компания Danone и web-студия PetrogradWeb
Информационные партнёры: социальная сеть Одноклассники, Ленинградская областная торгово-промышленная палата, Kudago, Карповка, Комитет по туризму в Ленинградской области, сообщество Наши походы