Осенью 1712 года — через девять лет после основания Санкт-Петербурга — открылось прямое почтовое сообщение между новой столицей и её идеологическим пращуром — Архангельском. Путь, по которому оно осуществлялось, был не нов: по воде его проторили новгородцы ещё в незапамятные времена, а с конца XVI века он стал использоваться и в сухопутном варианте. По Неве до Орешка, затем — вдоль южного берега Ладожского озера до Лодейного Поля, оттуда — вверх по Свири к Онежскому озеру и далее по побережью последнего до устья Вытегры, потом — мимо старинных волоков промеж Белозерском и Каргополем, наконец — по древней дороге на Холмогоры, а там — и до Архангельска уже рукой подать. В первые десятилетия существования почтового тракта, связавшего две российских морских столицы — старую и новую, его обслуживанием занималась адмиралтейская канцелярия, поэтому передвигаться по нему имели право только лица так или иначе связанные с флотом, в то время как частная и купеческая корреспонденция ещё очень долго отправлялась окольным путём — через Москву.
Сейчас, в начале третьего тысячелетия, путь из Санкт-Петербурга в Архангельск не только проходит примерно по тому же маршруту что и триста лет назад, но и постепенно развивается. Не первый год планируется строительство федеральной трассы, которая так и будет называться — «Архангельский тракт». Но это только сказки быстро сказываются, делами же в нашей стране заниматься вообще не любят, — и о новой магистрали пока лишь разговоры в высоких кабинетах. А сама дорога — как и раньше: частично асфальтовая, но больше — грунтовая, такая, что всю душу может вытрясти, пока куда-нибудь доберёшься. И то если доедешь...
Мой сегодняшний рассказ — о том, как мы тем самым Архангельским трактом добирались из Санкт-Петербурга в Заволочье в ходе нашей первой большой экспедиции по Русскому Северу в 2018 году. Ну, поехали!
Север, русский и нерусский — любой, — для гурманов. Только соберёшься — сразу на почту начинают сыпаться заманчивые предложения по горящим турам: Кипр за восемь тысяч рублей на человека, Италия — за семь, остров Кос — за шесть. Меня же за очередную туеву хучу денег ждут ведущие к старинным церквям разбитые лесовозные дороги с вонючими «Буханками», тянущиеся через глухую тайгу к никому не нужным полуживым посёлкам заросшие узкоколейки с ржавыми дизельными тепловозами да окутывающий всё пространство от горизонта до горизонта безлунный сумрак, отделяющий нас от древних поморских деревень на Летнем берегу Белого моря.
Субботний вечер — лучшее время, чтобы отправиться в путь. Нас — трое: Лёха, уже известный моим постоянным читателям по рассказам про Ладожские шхеры, Карелию и различные окраины Русского Севера, и ma chérie Инари, объехавшая со мной к настоящему моменту добрую половину мира.
Всего сорок лет назад, когда Мурманского шоссе (которое теперь трасса «Кола») не было и в помине, дорога из Санкт-Петербурга к Белому морю шла вдоль левого берега Невы, повторяя путь того самого Архангельского тракта. Мы едем тем же путём: через Отрадное на Кировск, ну и далее — по «Коле». За окном тёмными неторопливыми руслами мелькают могучие северные реки: Волхов, Сясь, Паша, Оять.
Мы въезжаем на земли без малого столетие назад канувшей в лету Олонецкой губернии, с лёгкой руки советских функционеров совершенно дебильно разделённой между Карелией, Ленинградской и Вологодской областями.
За плавными изгибами «Колы» остаются старинные деревни и города. Заостровье, Шамокшка, Лодейное Поле, Подпорожье. После последнего разбитый асфальт — апофеоз ямочного ремонта, отродясь не видевший дорожной разметки, — сменяется размокшей, и оттого скользкой грунтовкой: здравствуй, новоявленная Вологодчина!
Смеркается. В селе Палтога — знакомый поворот. Понтонный мост через Онежский канал, покосившаяся табличка «Кюршавель» в деревне Кюршево, за ней — Голяши. Мы были здесь в 2014 году, когда ехали с Лёхой в Водлозерье. Если отправиться вперёд, там, на месте ныне забвенного древнего монастыря находится полузаросшее кладбище с руинами церкви и завалившейся аккурат между могилами деревянной колокольней, а за ним в пятиста метрах — старый заброшенный маяк на Петропавловском мысу. Если же, чуть не доезжая Голяшей, повернуть на неприметную увитую густыми кустами и отмеченную табличкой «въезд воспрещён» дорогу, последняя выведет вас на пляж. Это — одно из немногих мест на южном берегу Онежского озера, где можно подъехать на машине буквально к воде. Выходной, середина лета: ожидаемо, что мы на пляже не одни. Вечерние сумерки плавно переходят в утренние. В соседней с нами палатке всю ночь изводится лаем какая-то шавка.
Наступает утро. Конечно, это — не Кипр, не Италия и даже не Кос, но — тоже хорошо. Зеленеющий своей лысиной мыс на дальнем плане — деревня Голяши.
Название последней, вероятнее всего, происходит от слова «голыш» — так издавна на Руси называли гальку. Действительно, через весь пляж от края до края тянется целая гряда намытых и отёсанных за многие века онежскими волнами камушков.
Летние путешествия по России — прекрасны: горячий завтрак, прохладная онежская вода, короткие сборы — и дальше в путь.
Отрезок дороги, по которому мы едем, официально так и называется — Архангельский тракт. Именно это название фигурирует на адресных табличках домов нанизанных на трассу старинных сёл и деревень.
Так Архангельский тракт выглядит в наши дни: под колёсами — ребристая грунтовка с множеством ям, в воздухе — всепроникающая пыль, а из под колёс встречных фур в лобовое стекло то и дело прилетают булыжники размером от тощего шмеля до отъевшегося воробья.
Вытегра
Вытегра — древнее поселение. Оно стоит на одноимённой реке километрах в пятнадцати от Онежского озера. Откуда произошло название реки-города — неизвестно, однако его окончание «егра» однозначно указывает на финно-угорские корни. Помните, историю про «чудь заволочскую» в моей статье про историю Русского Севера? Это — прямая отсылка к ней.
По Вытегре ещё тысячу с гаком лет назад проходил торговый путь от Онежского озера к её верховьям, где располагался волок в Ковжу. По последней суда попадали в Белозерск — один из древнейших русских городов на севере, от которого можно было по Шексне спуститься в Волгу, либо же через следующие волоки уйти в Онегу, Порозовицу или Вологду.
В конце XV века на месте современной Вытегры стояло торговое село Вянги, названное так по виляющей среди окрестных болот небольшой речушке. После открытия Архангельского тракта там была открыта почтовая станция. В 1773 году указом Екатерины II поселению был дарован статус города. До революции Вытегра входила в состав Олонецкой губернии. В наши дни административно это — Вологодская область.
Как вы, наверное, помните из моего прошлого рассказа про Вытегру, главная городская достопримечательность — подводная лодка Б-440, посещение которой целесообразно, только если вы никогда раньше в своей жизни субмарин не видели.
Однако помимо «боевого подводного корабля», за годы службы совершившего несколько кругосветных путешествий и теперь потихоньку покрывающегося ржавчиной, в Вытегре есть ещё два музея.
Первый — краеведческий. Двор, в котором он расположен, отмечен старой корабельной пушкой.
Вытегорский краеведческий музей может похвастаться более чем вековой историей — его экспозиция была основана осенью 1913 года. Однако в наши дни он скромно занимает первый этаж обычной типовой кирпичной пятиэтажной «брежневки». Обратите внимание на количество решёток на его окнах — будто не культурное учреждение, а следственный изолятор какой-нибудь.
Всего в музее — шесть залов.
В первом традиционно представлены чучела обитающих в окрестностях Вытегры животных. В самой дальней витрине можно увидеть местного царя зверей — лося. Это — одно из опаснейших животных северо-запада России. Как любой представитель семейства оленевых лось — довольно туп, и оттого непредсказуем в своих действиях. В лесной чаще с ним лучше вообще не встречаться, медведь — и тот благоразумней будет. Ещё лоси часто попадают под колёса автомобилей. А учитывая, что взрослый самец легко может достигать высоты в холке двух с половиной метров и веса в семьсот килограммов, чаще всего такие встречи заканчиваются для автолюбителей крайне плачевно.
Буквально за несколько дней до начала этого путешествия мы с Инари как раз сбили лося под Кингиссепом, чудом отделавшись парой царапин. Борщ из свежей лосятины был, конечно, необычайно вкусен, но на ремонт машины мне тогда пришлось потратить без малого двести тысяч рублей.
Неолит севера Европы: классика гребенчатой и накольчатой керамики. В VI тысячелетии до нашей эры неподалёку от Вытегры появляются первые постоянные поселения.
Следующий важный период в истории Обонежья — бронзовый век. Тогда, примерно четыре тысячи лет назад, произошло первое знакомство местного населения, выживавшего до этого момента за счёт собирательства, охоты и рыбалки, с пришлыми с юга племенами, занимавшимися земледелием и скотоводством.
Дальнейшую историю вы и без меня прекрасно знаете: финно-угры, новгородцы, Русское царство.
Расцвет Вытегры пришёлся на XVIII век. В 1715 году указом Петра I была основана Вытегорская судоверфь, просуществовавшая без малого сто пятьдесят лет. На следующем фото — модель галиота времён Екатерины II.
Типичная Обонежская изба: деревянная утварь, расписная мебель, домотканные половички.
Местные умельцы производили из бересты не только лапти с корзинами, но и рукавицы, шапки, сапоги, и даже штаны с верхней одеждой. Так что песня «Мама сшила мне штаны из берёзовой коры, чтобы попа не потела, не кусали комары» вполне могла быть основана и на реальных событиях.
Мещанский быт времён революции.
Последствия гиперинфляции в СССР 1918—1922 годов.
Упаковки продуктов времён НЭПа.
Один из печальных эпизодов советского периода — повсеместное уничтожение религиозной культуры в середине XX века, вылившееся не столько в закрытие церквей и монастырей и их дальнейшую переориентацию в клубы, склады и пенитенциарные учреждения, сколько в масштабное уничтожение шедевров северного деревянного зодчества.
Теперь с тем немногим, что от этого огромного пласта нашей истории сохранилось до наших дней, приходится ознакамливаться либо по книгам, либо в музеях.
Вот, например, среди унылой церковной утвари и прочих паникадил как ни в чём не бывало стоят резные фигуры конца XVIII века. Такие скульптуры и даже целые изысканные вырезанные из дерева иконостасы, ныне встречающиеся разве что в католической Европе, в определённый период были вполне обычным делом и на Русском Севере. Теперь помимо Вытегорского музея их можно отыскать разве что в Великом Устюге да в Яренске.
Это в наши дни Вытегра — забытый всеми край, куда туристов даже онежскими преснушками не заманишь. А всего полвека назад в нескольких километрах от города в селе Анхимово стояла величественная Покровская церковь, младшая сестра ныне известного на весь мир Преображенского храма в Кижах. Вот как она, например, выглядела в 1909 году.
Источник: Открытый исследовательский проект «Наследие С. М. Прокудина-Горского»
В 1963 году её постигла участь многих других архитектурных жемчужин Русского Севера — вследствие то ли небрежно брошенного окурка, то ли умышленного поджога она сгорела. В 2008 году Покровскую церковь воссоздали в Невском лесопарке неподалёку от Санкт-Петербурга. С одной стороны это — лучше чем ничего, с другой новодельный храм — всё же пусть и хорошая, но реплика.
В значительной мере уничтожив один пласт русской культуры коммунистический режим беззастенчиво заменил его другим, подарив советским детям вот такие чудесные игрушки. Смотришь на них — и начинаешь понимать, откуда берутся все эти ужасные, разросшиеся по всей стране словно опухоль детские площадки убогого дизайна и вырвиглазных цветов. Похоже, что их авторы просто мстят современным малышам за своё испорченное детство...
Третий из вытегорских музеев — «Водные пути севера».
К нему ведёт старый прохудившийся мост, сам по себе похожий на музейный экспонат. Нет, это — не забытая всеми богами городская окраина, отнюдь. Так позорно выглядит самый что ни на есть исторический центр Вытегры.
Заколоченные ставнями окна музея, обращённые в сторону моста, — не что иное как дань реальности: вытегорцы охочи до вандализма, и чуть что — не только стёкла повышибают, но и без того немногочисленные музейные экспонаты растащат (вспомним двойные решётки на окнах краеведческого музея, которые я показывал вам чуть выше, они — тоже ж не от хорошей жизни).
«Водные пути севера» — один из самых маленьких музеев нашей страны. Он занимает ровно одну комнату. И открывают его только по предварительной заявке — исключительно для таких упоротых как мы.
Размер музея прямо пропорционален его занимательности. Внутри — скукотища: картонный макет шлюза, три судовых модели да развешенные по стенам пожелтевшие от времени фотографии. В пику вызывающей лишь зевоту экспозиции рассказ музейной смотрительницы достаточно неплох. Раскрывающий историю нашей страны с другой стороны он затрагивает те её страницы, на которых в школах почему-то внимание обычно не заостряют.
Так как Россия всегда славилась своими дорогами, купцы испокон веков предпочитали доставлять товары по рекам. В древности, чтобы перебраться из одной речной системы в другую, использовались волоки.
Старейший из великих речных путей Древней Руси — Волго-Балтийский. Его формирование принято относить к VIII веку нашей эры. Появившийся раньше более «распиаренного» в наши дни историками маршрута «из варяг в греки» он активно продолжает использоваться и в наши дни, называясь так же — Волго-Балтийский водный путь.
В древние времена он существовал в трёх вариациях: южной — по Мсте, Цне и волоку в Тверцу, северной — по Вытегре и волоку в Ковжу, и центральной — по Сяси, Тихвинке и волоку в Соминку. Шли века, товарные суда становились крупнее, а проводить их по мелким извилистым верховьям рек и перетаскивать по суше становилось всё труднее. В 1703 году Пётр I основал Санкт-Петербург. Молодая, но быстро растущая столица Российской империи была отделена от центральной части страны всё теми же волоками, так все три направления Волго-Балтийского пути стали преобразовываться в шлюзовые водные системы: южный — в Вышневолоцкую (открытую в 1708 году), северный — в Мариинскую (открытую в 1810 году), центральный — в Тихвинскую (открытую в 1811 году).
Самым коротким был Тихвинский путь. Расстояние по нему от Рыбинска до Санкт-Петербурга составляло 924 километра, на преодоление которых по воде в середине XIX века уходило в среднем 29 дней. Вторым по протяжённости являлся Мариинский путь — с 1143 километрами и 58 днями пути. Вышневолоцкий путь мало того, что был самым длинным — 1440 километров и 90 дней пути — так и в отличие от первых двух мог использоваться лишь в одном направлении — из Рыбинска в Санкт-Петербург.
Дешевле всего доставлять товары было по Мариинскому пути, так что неудивительно что Тихвинская и Вышневолоцкая водные системы со временем оказались не востребованы. Транзитное движение грузов по ним прекратилось ещё на рубеже XIX-XX веков, хотя вплоть до 1970-80-х годов их отдельные участки продолжали использоваться для пассажирского сообщения.
Первый проект по соединению Вытегры и Ковжи каналом был разработан ещё в 1710 году, когда английский инженер Джон Перри по указанию Петра I обследовал все три Волго-Балтийских волоковых пути и представил свои предложения по их развитию. Однако фактическое строительство на месте «северного» волока началось лишь девяносто лет спустя — в годы царствования Павла I. Курированием «стройки века» занималась императрица Мария Фёдоровна, поэтому строившийся на Вытегре канал был наречён её именем — Марьинским или Мариинским. Работы продолжались десять лет. Официально Мариинский канал был открыт для движения судов летом 1810 года. Система состояла из 28 деревянных тридцатидвухметровых шлюзов. В первые годы её существования переход судов от Рыбинска до Санкт-Петербурга занимал 110 дней.
Мариинская система регулярно обновлялась и модернизировалась. Спустя полвека после её открытия через Вытегру ежегодно проходило свыше трёх с половиной тысяч судов. Значение города было настолько велико, что периодически поднимался вопрос о передаче ему губернских функций вместо Петрозаводска.
В 1890—1896 годах Мариинская система подверглась глубокой реконструкции: было построено 38 новых шлюзов, устроено 20 километров перекопов, расширен и углублён судовой ход. После окончания работ время прохождения судов от Рыбинска до Санкт-Петербурга сократилось до рекордного 31 дня. В 1903 году на Мариинской системе появились первые буксиры (до этого за их перемещение отвечали лошади и бурлаки), а десять лет спустя водному пути была присуждена Большая золотая медаль на Всемирной Парижской выставке.
В конце 1920-х годов в Вытегре открылась первая гидроэлектростанция, бывшее здание которой последние сорок лет и занимает музей.
К концу 1930-х годов Мариинская система морально устарела. Вместо неё решили построить новый Волго-Балтийский канал. Работы, как водится, затянулись на два с половиной десятилетия: навигация по новой водной системе открылась лишь в 1964 году. С тех пор водный путь от Рыбинска до Санкт-Петербурга занимает всего 5-6 дней.
В наши дни термин Волго-Балт подразумевает сразу несколько понятий.
В узком смысле это — Волго-Балтийский канал, отрезок водного пути протяжённостью около трёхсот семидесяти километров от устья Вытегры до современного устья Шексны, включающий в себя пять гидроузлов и восемь шлюзов.
В более широком смысле это — водный маршрут от Череповца до Санкт-Петербурга, который помимо собственно Волго-Балтийского канала включает в себя акватории Ладожского и Онежского озёр, а так же Свирь и Неву.
Наконец Волго-Балт — административное учреждение, в управлении которого находятся без малого пять тысяч километров водных путей от Калининграда до Череповца, включая Псков и Великий Новгород, в том числе двадцать четыре плотины и дамбы, двенадцать паромных переправ и восемь мостовых переходов, одиннадцать шлюзов, восемь маяков и три гидроэлектростанции.
Шлюзы Волго-Балтийского канала
Волго-Балтийский канал тянется через самый центр Вытегры. Здесь же расположен его шлюз № 1. Над ним проходит автодорога с нелепым названием «Ленинградский тракт», ведущая, как можно догадаться, из Вытегры в Санкт-Петербург. С перекинутого через камеру шлюза моста можно наблюдать за проходом через неё судов, в процессе которого они поднимаются и опускаются на высоту тринадцати метров. Завораживающее зрелище.
Ещё можно заехать на расположенный неподалёку от Вытегры Новинкинский гидроузел (называемый также «Новинкинской лестницей»).
Здесь один за другим идут сразу три шлюза — № 3, № 4 и № 5. Общий перепад высот Новинкинского гидроузла — свыше сорока метров.
Конечно, интереснее всего смотреть на «лестницу» с верхнего «пятого» шлюза.
Через его камеру перекинут поворотный мост.
Когда нужно пропустить судно — он «отъезжает» в сторону.
Маленький домик с огромными делающими его похожим на дачную веранду окнами — пункт управления мостом. Хозяйка переправы — милая женщина, с удовольствием рассказывающая путешественникам о своей работе.
Ma chérie Инари примеряет на себя рабочее место хозяйки переправы: почти трон Ивана Грозного — пусть не такой изящный, но такой же неудобный.
Зато вид в окно — на миллион долларов: рябая гладь канала, увитые иван-чаем берега и один за другим проходящие мимо танкеры, сухогрузы да туристические теплоходы. В иные дни их за смену может быть до сотни.
Вот очередной танкер неспешно заползает в шлюз.
Верхние ворота закрываются, нижние открываются.
Вода бурлит словно в гигантском котле.
Танкер продолжает свой путь.
Навигационный сезон короток, поэтому шлюз не простаивает ни минуты. Лишь только одно судно покинуло камеру, тут же его место занимает следующее.
Едем дальше.
История про Кему
Кема — одна из шестидесяти рек, впадающих в Белое озеро. Это уже — бассейн Волги, то есть её воды преодолев многие сотни километров через территорию нашей страны в итоге стекают в Каспийское море.
В прошлом по Кеме проходил один из путей в Заволочье — отсюда через волоки можно было попасть в реки, впадающие в озёра Воже и Лача, а из них через Онегу — к Белому морю. Поэтому неудивительно, что некоторые кемские деревни существуют как минимум по четыреста-пятьсот лет.
Ныне через Кему переброшены вот такие деревянные автомобильные мосты. Их особенность в том, что они — плавучие, и в половодье, когда уровень воды в реке повышается, они поднимаются вместе с ним.
Неподалёку от впадения в Кему ещё одной северной реки — Индоманки — бок о бок стоят две старинных деревни: Никоново и Нефёдово. Расположенные друг напротив друга на противоположных берегах реки они похожи на двух пожилых сестёр.
От одной к другой ведёт полуразвалившийся мост, по которому местные как-то умудряются ездить на машинах.
И Никоново, и Нефёдово — совсем невелики, дай бог если по десятку домов в каждой наберётся. При этом каждая из них по-своему прелестна и узнаваема, будто обе с картинки срисованы.
Чем знаменита деревня Нефёдово мне неизвестно.
А вот в Никоново есть родник. Бьющий из крутого склона холма он оборудован специальным лотком протяжённостью метров в тридцать, а то и сорок, составленным из нескольких выдолбленных в цельных стволах деревьев желобов и подводящим воду к расположенной у подножия холма живописной полянке.
Как известно, любой родник в России автоматически благословляется Русской православной церковью, а вода из него, даже если она отравлена, начинает считаться святой и чудодейственной. Традиции этой — не одна сотня лет. Например, раньше каждый год в день святых Фрола и Лавра (раннехристианских братьев-мучеников, однажды замученных в колодце где-то на территории современной Хорватии) — 31 августа, в Никоново проводился молебен. К источнику со всех окрестных деревень съезжались крестьяне на лошадях, которых священник кропил родниковой водой. В наши дни эта традиция возрождена, правда без былого размаха: и окрестных деревень почти не осталось, и жителей в них — раз, два и обчёлся, а лошадей — тех вообще нет.
Здравствуй, Заволочье!
От трассы «Вологда — Вытегра» на север убегает неприметная асфальтовая дорога. Это — заготовка будущей федеральной трассы «Архангельский тракт».
Вокруг — типичные северные пейзажи. Такое устройство копён — чисто архангельское — будет встречаться нам теперь на протяжении всего путешествия.
Дорога, по которой мы едем, — лишь полуфабрикат: спустя ровно девять километров она неожиданно упирается в лес.
История проста: ещё в 2007 году Владимир Путин поручил начать строительство федеральной трассы «Санкт-Петербург — Архангельск». Запрягали долго: работы начались лишь в 2014 году, а выделенных денег, после того как к ним приложились чиновники всех уровней, хватило лишь на первый девятикилометровый участок. Потом на поручение президента все традиционно забили, и в результате — имеем что имеем. Годы идут, а статуса «федеральной трассы» у этой дороги так и нет.
И пока вместо неё — разбитая грунтовка, содержащаяся в стиле «крепче за баранку держись, шофёр».
Выглядит она так. На фото — мост через Индоманку.
Ситуация прекрасно иллюстрирует сегодняшнюю Россию: за пару недель до нашего путешествия через мост попыталась проехать двадцатитонная фура, водитель которой в надежде сэкономить на «Платоне» поехал в объезд асфальтовых дорог, охваченной этой системой. Знак «ограничение массы — три тонны» его не остановил, за него это сделали не выдержавшие семикратного превышения расчётной прочности подгнившие деревянные опоры.
Желающие могут посмотреть на Ютубе эпичное видео трагедии, набрав в поиске: «Обрушение моста через Индоманку». Я же, то ли плача, то ли смеясь, могу лишь проциторвать Кузьмича из «Особенностей национальной рыбалки»: «На Руси, слава богу, дураков лет на сто припасено»...
Так как мост разрушен, нам приходится преодолевать Индоманку вброд. Хорошо, что лето сухое, и глубина здесь — на полколеса. А то в иной сезон на этом броде и капот может скрыть.
Долго ли, коротко ли, мы наконец въезжаем в Архангельскую область. Ну здравствуй, Заволочье!
В стороне остаётся освещённый последними лучами Каргополь — один из древнейших русских северных городов, тысячу лет назад служивший важнейшим форпостом в ходе освоения этого края новгородцами.
Русский Север встречает нас парящим в воздухе киселём из гнуса, за десять минут движения ровным слоем залепляющим лобовое стекло, так что регулярно приходится останавливаться и его очищать.
Над заросшими полями плывут туманы.
Дорога, убегающая на север от Каргополя, повторяет маршрут старого Архангельского почтового тракта, который на севере всегда было принято называть Санкт-Петербургским.
Здесь на берегу великой северной реки Онеги неподалёку от древнего села Архангело начинается основная часть нашего путешествия.
Не переключайтесь.
Мне очень интересно читать ваши впечатления о путешествиях по России.
Георгий.
ПС. Надеюсь, критика о строительстве федеральной трассы С.Петербург — Архангельск дойдёт до ВВП и это поможет её завершить.