Если ориентироваться на данные археологии (а это, как известно, — один из самых надёжных методов), то Корельская земля локализуется довольно определённо: от городища Кивеннапа (ныне — посёлок Первомайское) до городища Паасо (ныне — город Сортавала).

Археологические памятники древних карелИсточник: С. И. Кочкуркина. «Древние Карелы». 1987 год

Древнейшее письменное упоминание корелы (как народа) — датируемая концом XI века новгородская берестяная грамота №590, в которой сообщается, что «литва встала на корелу».

Раньше, когда Вуокса разделялась на два рукава, один из которых впадал в Финский залив, по этой водной системе пролегал водный путь, связывавший Корельскую землю со Скандинавией. Именно этим маршрутом, а не по Неве, викинги ходили и на Русь, разоряя по пути и корельские поселения, о чём мы знаем из древних скандинавских саг. В них: Гардарики (Garðaríki) — Русь, её столица — Хольмгард (Holmgarðr) — Новгород, ну а Кирьялаланд (Kirjálaland) — страна народа кирьяла, Корельская земля. Ещё один древнескандинавский топоним — Кирьялаботна  (Kirjálabotna) — Карельский залив, иногда употребляющийся во множественном числе — Кирьялаботнар (Карельские заливы), однако локализовать его исследователям пока не удалось: одни соотносят его с Выборгским заливом, другие — с Ладожскими шхерами, третьи — с Кандалакшской губой Белого моря.

Кирьялаботна, например, упоминается в «Отрывках о древних конунгах», фрагментарно сохранившемся предполагаемом исландском первоисточнике ныне утерянной «Саги о Скьёлдунгах», где в числе прочего описывается поход на восток конунга Ивара Широкие Объятья, состоявшийся в конце VII века, то есть за сотню лет до легендарного призвания варягов ну Русь и общепринятого начала отчёта российской государственности. И пусть скандинавские сведения о Кирьялаланде больше похожи на сказки — это не отменяет того, что викинги не просто знали о существовании этого края, но и считали, что здесь есть чем поживиться, отчего неоднократно воевали с корельскими правителями.

* * *

На самом краю Ленинградской области, на берегу ладожского залива Копсаланлахти, стоит посёлок Берёзово. Это — одно из мест Северного Приладожья, в окрестностях которого до сих пор встречаются артефакты тысячелетней давности. А ещё это — один из посёлков, где мы с Лёхой периодически спускаем на воду моторную лодку, когда отправляемся на изучение Ладожских шхер. Именно в Берёзово мы и арендовали на три дня дом для проведения третьего слёта викингов.

Прямо сейчас к северу от Приозерска заканчивается благоустройство федеральной автодороги А-121 «Сортавала». Вплотную к Берёзово примыкает строительный городок, где в бытовках живут задействованные на работах строители. Из-за изменённой схемы движения навигатор никак не мог построить маршрут к арендованному нами дому. Мы позвонили владельцу.

— Проезжаете мимо стройки, там под шлагбаум, «сначала направо, потом налево, ты понял, Кузьмич?»

Мы сделали всё по инструкции: увидели шлагбаум и подъехали к нему. Из установленной рядом с ним будки вышел охранник и, не говоря ни слова, открыл нам проезд. Заехав внутрь, мы оказались на территории того самого строительного городка. Было темно. Вокруг в два ряда стояли строительные бытовки, из которых, услышав шум мотора, начали выходить рабочие. Со стороны это было похоже на фильм про зомби: несколько десятков тёмных силуэтов в какой-то безразмерной спецодежде, вылезающие из всех щелей, с блестящими от света фар глазами. Проехав по строительному городку пару кругов и осознав, что мы явно зарулили куда-то не туда, и проезда здесь нет, мы поехали обратно к шлагбауму. Там нас ждал пропустивший нас под него за пять минут до этого охранник:

— Хули вы заехали на территорию?
— А хули ты шлагбаум нам открыл?
— Больше так не делайте!..

В сотне метров от въезда на строительную площадку обнаружился нужный поворот на дорогу, ведущую к арендованному нами дому.

На краю Берёзово, там где в залив каменистым пупом выпирает мыс Пукинниеми (в переводе с финского: «pukin» — козлиный, «niemi» — мыс), в прошлом располагалась одноимённая усадьба. Место это — очень древнее. Перед Второй мировой войной здесь стояла финская деревня Липола, включавшая в себя несколько обособленных хуторов. Последние упоминаются ещё в Писцовой книге Водской пятины 1500 года, древнейшем документе, описывающим населённые пункты Северного Приладожья. Ну а обнаруженные археологами на их территории находки — вообще уносят нас в XII век.

В 1726 году Екатерина I пожаловала эти земли президенту Адмиралтейств-коллегии адмиралу Петеру Сиверсу, который основал здесь имение. В конце XIX века Пукинниеми принадлежало советнику по земледелию Эдварду фон Эссену, выстроившему в 1880 году роскошный деревянный усадьбный дом. Одиннадцатикомнатный с несколькими изразцовыми печами он неплохо сохранился до наших дней и ныне принадлежит Санкт-Петербургскому государственному архитектурно-строительному университету, использующему его в качестве туристической базы для своих преподавателей и студентов.

Традиционное фото участников «слёта». Всё почти как у «Касты»:

Пейте ром в кругу друзей ваших давнишних:
Андрея, Юры, Влада, Антона и Миши.

Пейте «Ваську» в кругу друзей давнишних ваших:
Вадима, Вани, Вовы, Николая и Саши.

Что делают мужчины, не видевшиеся почти год, в первый вечер встречи? Правильно: пьют почти до самого рассвета. А наутро, поспав всего несколько часов, отправляются гулять на Ястребиное озеро.

Последний проснувшийся — по умолчанию самый трезвый, так как все остальные ещё до завтрака уже снова пьяны. Пока собираемся, утро начинает постепенно превращаться в вечер.

К Ястребиному озеру ведут две дороги. Одна — с юга через Севастьяново, по ней мы добирались до озера в прошлом году, когда играли на нём финальный аккорд серии экспедиций «Открывая Ленобласть». Вторая подходит к северному берегу озера от карельского посёлка Куликово. Ну а так как территория вокруг озера объявлена памятником природы, то последнюю часть пути в любом случае приходится идти пешком: от южной дороги — примерно два километра, от северной — что-то около одного.

Мы решаем ехать северным путём. Для этого нужно выехать из Ленинградской области в Карелию. На границе регионов традиционно стоит пост пограничников — атавизм, сохранившийся со времён, когда большая часть Северного Приладожья входила в состав пограничной зоны. Последняя ещё лет десять назад была отодвинута к самой границе, но пограничники по инерции продолжают проверять у всех въезжающих в Карелию этой дорогой паспорта.

— Куда едете?
— На Ястребиное озеро. Тут рядом — мы по быстрому слетаем, одним глазком глянем, и назад.
— Документы!

У нас на всех пятерых — только фотография моего паспорта в телефоне.

— А почему все без документов?
— Да мы ж бухие, зачем они нам?
— Ну пусть хоть водитель права покажет!
— Прав тоже нет. Но мы тут за углом у вас бухаем, в Берёзово, всё пучком!
— А что если вас ДПСники остановят?
— Это мы уже с ними будем договариваться. Пропустите?
— Ладно, счастливого пути!..

На северном берегу Ястребиного озера издавна стояли финские хутора, относящиеся к ныне несуществующей деревне Салон-Киуру (в переводе с финского: «salo» — глухая лесная чаща, «kiuru» — жаворонок). До наших дней от них сохранились лишь остатки добротных гранитных фундаментов, да периодически обнаруживаемые охотниками за стариной фрагменты конной упряжи, сельскохозяйственные инструменты и прочие артефакты былой хуторской жизни.

Ястребиное озеро (по-фински — Haukanjärvi) вытянуто с севера на юг на два километра. Его максимальная ширина — около четырёхсот метров, а в центральной части — так и всего шестьдесят. Чаша озера — тектонический разлом, появившийся в ходе одного из сотрясавших этот регион несколько тысяч лет назад землетрясений. Вообще, Ястребиное озеро — чем-то очень похоже на Пизанец, например оно так же имеет пологую северную оконечность и скалистую южную.

Большая гора, примыкающая к озеру с юго-запада, называется так же — Ястребиная (по-фински — Haukkavuori). Название это — достаточно распространённое в Финляндии: помните, ещё лет десять назад я рассказывал вам про одноимённую скалу, на вершине которой сохранился шведско-российский пограничный знак 1722 года?

Ещё с советских времён Ястребиная гора — популярное место для тренировок альпинистов и МЧСников. Некоторые её скальные стенки имеют свои названия народные названия — Спартак, Зеркало, Трудовская, Энциклопедия, Косая Щель.

Самая высокая из них — Парнас. Она возвышается над озером на высоту больше пятидесяти метров.

На неё мы и лезем. Правда лишь вдвоём с моим дорогим другом Шишкиным, пока остальные «викинги», отказавшись топать с нами по подтаявшему льду, ждут нас в промёрзшей насквозь машине да лопают кексы.

Если шёл за тобой как в бой, на вершине стоял хмельной, —
Значит как на себя самого — положись на него.

Вода в Ястребином озере — кристально чиста. Её, как и ладожскую, можно просто черпать из озера кружкой и пить. Говорят, летом здесь даже можно встретить раков.

Дни в феврале всё ещё коротки. Солнце неумолимо клонится к горизонту.

Вокруг — неописуемая красота.

Следы здорового человека (читай: тех, кто приезжает на Ястребиное зимой на снегоходах).

Следы курильщика (читай: наши с шишкиным).

Летом берега озера больше похожи на общежитие. Это место крайне популярно как у обычных любителей природы, так и у организованных студенческих спортивных коллективов. Вдоль берега оборудованы многочисленные туристические стоянки, многие из которых имеют устоявшиеся названия: Горняк, Политех, Университет, ЛЭТИ, ЛИСИ...

Зато зимой здесь ни души.

Тишина. Благодать. Умиротворение.

Не переключайтесь!